Штрихи на стене
Евгения Фаюстова, орф-педагог, ведущая детских программ Лесенки-чудесенки, Солнышко мое, Ладушки
| Segni Mossi |
 Итак, Segni Mossi... Такие солнечные, искрящиеся творчеством, теплые-теплые, честные и открытые итальянцы - художник Алессандро Люмаре и хореораф Симона Лобефаро. «Своих» людей я определяю по глазам. Я не знаю, как. Просто встречаюсь взглядом и понимаю – мы на одной волне. И большая удача, когда это совпадение происходит с ведущими учебного курса. Для меня это означает, что я привезу домой не только конкретные идеи и приемы, но и обновленную себя. Если я учусь у «своих» людей – я всегда меняюсь сама. Симона и Алессандро дали старт моей личной весне.
Segni Mossi – это не метод, который можно взять и применить, ничего в нем не меняя. Это исследовательский проект о связи танца и графического символа. Это импульс, из которого, цепляясь одна за другую, рождаются собственные идеи. Алессандро и Симона не имеют отношения к орф-педагогике, но очень близки к ее идее о связи различных видов искусств. Впервые опыт соединения танца, музыки и художественного творчества я получила осенью 2015 года у Барбары Хазельбах. Очень медленно и робко, боясь ошибиться, начала пробовать делать такие уроки с детьми. Тема целостного восприятия искусства очень сильно зацепила тогда, но в работу она смогла прорасти лишь тоненьким и слабеньким ростком. Segni Mossi добавили этому ростку итальянского солнца и темперамента, и сейчас он крепнет на глазах)) Вернувшись с семинара, я сразу попробовала одну свою идею в духе Segni Mossi в группе с 4-летками (хотя Алессандро и Симона работают с детьми от 6 лет, я решила рискнуть) – отклик детей и родителей на мой эксперимент получился живым и радостным. С нового учебного года захотелось набрать отдельную группу для таких экспериментальных, но при том очень целостных занятий. Буду из тоненького ростка растить баобаб) На самом деле, именно в отношении этого семинара мне почему-то очень сложно формулировать, о чем же он был для меня. О танце? О рисовании? Об исследовании? О творчестве? И да, и нет. Чем мы занимались эти два мартовских дня? Двигались в пространстве, оставляя след. Видимый - штрихом пастельного мелка по белому листу бумаги. Невидимый – штрихом своей идеи по многомерному полю мысли. Симона и Алессандро говорили о том, что танец – это идея, которая проходит через тело. И важно не контролировать, а позволять танцу происходить. И принимать то, что происходит. Только ли о танце это для меня? Едва ли. Это – о жизни, о доверии, о присутствии в моменте, о невозможности планирования и о том, что ошибок не существует. Знаете, сколько сейчас поднимается во мне протеста, когда я пишу эти слова? Я пишу и стираю, и снова пишу, и снова жму backspace. Не планировать? Как можно! Мир превратится в хаос без планов! Ошибок не бывает? Что за чушь! Это что же – теперь делай что хочешь? А как же ответственность? И все же, и все же. Что-то перевернулось во мне после встречи с Segni Mossi. Что-то стерлось, вот так же backspace-ом, освободив место для совершенно новой меня. А после того мартовского уик-энда в Москве я приехала какая-то ошалевшая, не способная осознать, что это было и к чему, я даже не могла заставить себя сесть и записать те упражнения, которые мы делали. А потом я написала текст «Путь к неидеальности». А потом учебный нон-стоп продолжился, и конца ему не видно, и чудеса в работе, и новые очень-очень близкие люди из разных городов, и много чего еще. А кнопку «пуск» нажали Симона и Алессандро. |
| Про ошибки... |
| Но я все-таки расскажу про ошибки. Мы делали хореографическую композицию с платками. Группа была поделена надвое, одна часть – перфомеры, вторая – зрители. Я была зрителем. Коллеги двигались, и как только Симона начинала считать, нужно было остановиться, а после счета «четыре» возобновить движение. Параллельно перед участниками стояла задача ощущать себя частью целого и сонастраивать свой танец с танцем коллег. Это, кстати, отдельная просто какая-то бездна – как стать частью целого, насколько это трудно, приглушить свое «Я» и свою идею для того, чтобы мог появиться целостный танец группы как единого организма... И я про это вообще сейчас не буду ничего писать, потому что про это мне еще надо много наблюдать, чувствовать и думать. Скажу только, что какой-то краешек сути работы с группой я все-таки ухватила и сейчас медленно-медленно раскручиваю. Так вот. Про ошибки. Когда Симона начала счет, одна из участниц, видимо, не до конца поняв правил, продолжила движение. Группа стояла в неподвижности и только одна фигурка двигалась вместе с музыкой. Как причудливая птица среди фантастических деревьев. Как бабочка среди цветов. Как сорванный ветром осенний листок. «Четыре!» - и фантастические деревья ожили вместе с птицей... Если бы хоть на долю секунды у девушки-птицы закралось подозрение, что она ошиблась, вся магия момента была бы утеряна. И Симона сказала об этом после. Она объяснила, что не остановила представление именно потому, что человек был погружен в то, что происходило с ним в тот момент. Ошибки не может быть, если ты принимаешь ошибку. И тогда «ошибка» дает импульс к чему-то совершенно непредсказуемому и оттого удивительному. Ну скажите же мне, разве это – только про танец?!?)) |
| Про оценку и неучастие в процессе |
А еще хотите про оценку? Раз про ошибку поговорили, надо и про оценку! Мне всегда очень трудно танцевать и при этом не думать о том, как это выглядит со стороны. И мне очень трудно на таких тренингах наблюдать за теми, кто танцует: мне все время кажется, что я вижу не танец, а мысли, которые за ним стоят - стеснение, или неуверенность, или наоборот желание показать себя... У нас было одно упражнение на тему симметрии. Задача была работать зеркальным отражением партнера, пар было несколько, и тем, кто задавал движения, еще было нужно подумать о коллективном танце по эту сторону «зеркала». Мой мозг был занят в этом упражнении настолько, что места на другое «подумать» уже не осталось. Я забыла, впервые в жизни забыла подумать на тему «как я выгляжу со стороны»! А потом я стала зрителем. И впервые в жизни не увидела за танцем «бегущей строки» из мыслей танцующих! Мне было так интересно смотреть, такое детское любопытство открылось – и вдруг пришло в голову: а может быть, и с моими коллегами там, на импровизированной сцене, произошло что-то похожее, что только что было со мной? Может быть, мое оценивание самой себя автоматически приводит к оцениванию меня другими людьми? И наоборот, мое безоценочное принятие себя и того, что происходит здесь и сейчас, приводит к такому же принятию у тех, кто меня окружает? Ну скажите же мне, разве это – только про танец?!? ))) А еще про неучастие в процессе. На тренинге у нас было несколько заданий на создание групповой композиции. И я каждый раз ловила себя на мысли, что мне не хочется участвовать, а хочется просто наблюдать. Не потому что есть страх или стеснение, нет. Просто в поле уже и так много тех, кто двигается со своей идеей, и мое движение, как мне казалось, будет неуместным. И каждый раз вслед за этим нежеланием вступать в коллективный танец следовало чувство вины, как будто бы я своим неучастием сливаю этот процесс коллективного творчества. Перед одним из заключительных упражнений Симона попросила нас включаться только тогда, когда мы точно уверены, что нам есть что «сказать». Я не ручаюсь за точную интерпретацию ее слов, но мне показалось, я услышала: если сомневаетесь – подождите. Включайтесь только тогда, когда точно уверены, что ваше место – там. Я выдохнула – и просто наблюдала. И знаете... А ведь бездействие – это тоже танец. Если ты включен в общую композицию своим «ничегонеделанием», то ты все равно ее участник. Я стояла и смотрела, и удивлялась, и наслаждалась, а после окончания музыки я вдруг швырнула пастель в центр бумажного поля. Тук... маленький штрих по белому листу... Тук! Тук-тук-тук! – отозвались другие мелки, выпавшие из рук участников в абсолютной тишине... Родился ли этот импульс, если бы я не была в «бездействии»?...Мы рефлексировали после, и Симона сказала невероятно важную для меня вещь: если ты принимаешь решение не участвовать в процессе, это не означает, что ты бездействуешь и что ты не внутри процесса. Это означает, что своим неучастием ты защищаешь то, что сейчас происходит, ведь иначе оно не произойдет. Это напрямую связано с моей работой. Потому что с детьми такие ситуации случаются очень часто. В какие-то моменты я как ведущая вдруг понимаю, что в данный момент времени дети абсолютно самодостаточны, и мне вообще-то можно спокойно «курить бамбук» в сторонке. Но совесть не дает спокойно погрузиться в наблюдение - я же на работе, я за это деньги получаю вообще-то, надо что-то делать, как-то комментировать, что-то предлагать... Нет! Тысячу раз нет! В эти моменты единственное, что нужно, - это, как говорил профессор Преображенский, «молчать и слушать, молчать и слушать!» )) А не порхать и не кудахтать вокруг )) И так легко мне стало на моих уроках после этого осознания! Теперь я точно знаю, что просто наблюдать – это тоже работа; просто быть рядом – это тоже работа; просто бездействие, включенное бездействие, - это тоже работа. Как паузы в музыке – тишина, рождающая звук. Ну вот, я как всегда, все про себя и про себя)) Когда я делилась с коллегой своими впечатлениями, она, выслушав мой «поток сознания» и покивав в ответ, нетерпеливо спросила: «Ну а про детей-то хоть что-нибудь было?» )) В действительности, с семинара я унесла массу конкретных идей для работы с детьми и столько же импульсов к своим собственным выдумкам. Осталось купить рулоны хорошей плотной бумаги, наборы пастели – и погрузиться в музыкально-двигательно-художественное творчество. Ах да, еще надо набрать группу, но за это я почему-то совсем не волнуюсь ))) |