Роды Алексея и Яны Савич

Алексей и Яна Савич

Нашей Владе 6 декабря исполнился год, а написать рассказ о родах я собралась только сейчас. Помню все так отчетливо, как будто это произошло вчера. К тому же, многие детали я записала в тот же вечер в дневнике, который, кстати, вела всю беременность.
Итак, Немного про беременность. Она была запланированной. Я находилась в Москве, в командировке, и, хотя задержка была всего в один день, но как будто невидимая рука тянула меня в аптеку за тестом. Уже почти ночью, не дотерпев до утра, я получила две заветные полосочки. Через два дня, вернувшись домой, я сделала еще один тест, который подтвердил, что новая жизнь уже есть. Я купила открытку с симпатичным младенцем и надписью «Чудо случилось!» и преподнесла ее мужу. У него был очень потешный вид, когда он поднял на меня глаза и спросил: «Правда?».

Чувствовала я себя замечательно. Вообще, мне всю беременность казалось, что я нахожусь как бы в потоке теплого, успокаивающего света. В «Ладу» мы пришли рано: срок был шесть недель. Почему в «Ладу»? Все спрашивают. Не знаю, отвечаю, что интуитивно выбрали из списка школ по подготовке к родам. Пришли на презентацию, понравилось .... Но потом начался токсикоз, и поход в школу мы отложили, потом уехали отдыхать, потом еще что-то. В общем, на занятия мы пришли в 28-мь недель и, по подсчетам, должны были родить как раз по их окончанию. Стоит отметить, что если бы начали заниматься раньше, то я значительно разгрузила бы свою нервную систему: не в обиду нашим медикам будет сказано, но любят они нагнать страху, испугать невынашиванием и т.п. и прописать кучу препаратов. Химию-то я пить не стала, но вот понервничала изрядно, а в «Ладе» бы все объяснили. Ведь спокойствие для беременной – великая вещь.

Моего мужа Алексея не очень-то вдохновила идея ходить на курсы по подготовке к родам: «А что я там буду делать?» - озадачил он меня вопросом. Решили, что для начала сходим вместе на презентацию. Оказалось, что парами пришли многие, и Леша понял, что он не один. В общем, начали учиться вдвоем.
Естественно, мы планировали, что я буду рожать в самом лучшем роддоме, хотели заключить контракт и договориться с врачами. Но чем больше информации мы получали, тем отчетливее понимали, что ни один роддом и никакой контракт не удовлетворит всех наших пожеланий. Получалось, что либо компромисс, либо .... домашние роды. И за месяц до родов мой муж (!) решил, что мы рожаем дома. Здесь стоит отметить, что ранее речь не шла даже о партнерских родах. Все слышат об историях типа «После партнерских родов муж перестал интересоваться женой, и семья распалась». Мы тоже слышали. К тому же, Леша панически боится вида крови. Я с самого начала хотела, чтобы отец видел рождение своего ребенка, но силком такие вопросы не решить. Он должен был сам принять это решение. В «Ладе» говорят, что успех родов во многом зависит от уверенности отца в том, что все будет хорошо. У моего мужа была твердая уверенность.

С 38-ми недель мне стало казаться, что я могу родить в любую минуту, но заканчивалась 40-я неделя, а наше Солнышко, похоже, вылезать не собиралось. И как только я с ней не договаривалась, чтобы родилась она 1-го декабря – бесполезно. В карте у меня стояло 6-ое декабря. Я думала, что в этот день (день, установленный врачом в консультации) не рожает никто. Но.... на часах 5 минут первого ночи, начиналось 6-ое декабря, когда я почувствовала первую схватку, а в 13.05 дочка родилась. Но обо всем по порядку.

Было воскресенье, мы целый день где-то ездили. Вернулись часов в десять вечера уставшие. Алексею рано утром нужно было ехать в Челябинскую область, поэтому мы чего-то пожевали, приняли ванну и легли спать часов в одиннадцать. Муж тут же уснул, а мне не спалось, хотя ребенок почему-то затих (обычно, как только я ложилась спать, у дочери начиналась зарядка). Проворочавшись минут сорок, я только начала дремать, как сквозь надвигающийся сон почувствовала тянуще-раздвигающую боль в пояснице. Через какое-то время ощущение повторилось, потом еще и еще. Я лежала и прислушивалась к себе, гадая, оно это или не оно. Начала засекать время: схватки длились примерно 30 секунд через 7-10 минут. «Наверно, ложные», - почему-то решила я и полезла в теплую ванну, чтобы они прекратились (где-то читала, что если схватки ложные, то в теплой воде они должны пройти).
Я пролежала в воде два часа. Схватки никуда не делись, напротив – участились, но в воде было так хорошо, что вылезать не хотелось. Я с радостью поняла: сегодня мы увидим своего ребенка. Надо было сообщить об этом папе. Как только я вышла из воды, меня почему-то начало знобить. Так и знобило все роды. Думаю, это была реакция организма на сильное физическое напряжение. Алексей сладко спал. Будить его не хотелось. Я ходила по квартире. Во время схватки во что-нибудь упиралась руками и глубоко дышала. Записала в дневнике, что я рожаю, и скоро мы с дочкой встретимся. Прошел еще час.

По дороге из коридора в кухню я за что-то запнулась, Алексей вопросительно поднял голову. «Я рожаю», - сказала я и залезла к нему под одеяло. Муж гладил меня между схватками и массировал поясницу во время схватки. Пролежать схватку я не могла: сводило сначала ноги, а потом и все тело. Вставала на четвереньки и дышала. Алексей стал засекать время.. "Слушай, а не пора ли звонить Л.?"Получается, схватка по минуте, а то и больше, через каждые пять минут», - резюмировал он. Мне все казалось, что звонить еще рано, но муж ждать не стал, набрал номер. Он рассказал Л., что происходит, и передал трубку мне. Я только успела поздороваться, как началась очередная схватка. Я проинформировала об этом Л.. Видимо, она засекла время. Говорить я могла.. Помню, сказала, что все вполне терпимо. По окончании схватки я тоже сказала об этом Л.. Воды еще не отходили. «Ладно, ребята. Подождем еще час, если что звоните раньше».

В течение часа мы перебрались на пол. Достали аптечку для родов, расстелили клеенку на ковре, сверху какое-то старое чистое белье. Зажгли аромалампу с маслом апельсина. Видимо от беготни и постоянного нахождения в вертикальном положении схватки пошли еще сильнее. Я уже почти не успевала расслабляться между ними. Алексей решил, что пора ехать за Л.. Мне совсем не хотелось оставаться одной, но ему я об этом не сказала, чтобы не волновать. Вышел он в половине пятого утра, а приехали они вместе с Л. только в шесть. Как потом выяснилось: сначала не хотела заводиться машина (как раз в эту ночь очень сильно похолодало), потом у Алексея заблокировали сотовый, а он знал только номер дома Л.. Говорит, стоял и думал, что делать: то ли сигналить на весь двор в шестом часу утра, то ли по всем квартирам идти. Потом Л. вышла сама. Говорит, жду, жду, вроде выехал давно, куда делся. Ну, в общем, нашлись.
Я все полтора часа ходила по кругу на четвереньках, пыталась дышать по какой-нибудь методике – легче не становилось, поэтому старалась просто глубоко дышать во время схватки. Мне казалось, что схватки, накатывают одна за другой, как волны. К тому же появились кровянистые выделения, и я решила, что крови слишком много. Ребенок притаился. В коротких перерывах между схватками я гладила живот и просила дочку потерпеть, говорила, что все будет хорошо.

Когда Леша с Л., наконец, зашли, я вздохнула с огромным облегчением.
- Ну, как жизнь? – весело спросила Л., инспектируя меня глазами.
- Замечательно! – ответила я, чувствуя, что даже схватку переношу легче, радуясь их приезду. – Только крови что-то много.
- Это разве много? – Л. осматривала место. - Это пробка отходит, все нормально.
- Да, а я прочитала, что пробка - величиной с кончик мизинца.
Л. засмеялась:
- Ну, надо же! Где это такое написали? Потом покажешь.

Я попросила посмотреть раскрытие. Л. посмотрела и определила, что оно почти полное: осталась какая-то складочка. Я чувствовала, что меня начинает подтуживать. Неприятное такое ощущение, как будто хочешь в туалет, только гораздо сильнее + как только меня начало тужить, я могла находиться только в вертикальном положении. Было 6.30 утра. Л. сказала, что через час родим. Но не тут-то было.
Через час мы практически никуда не продвинулись. Потуги шли, чередуясь со схватками. По совету Л., я садилась на корточки, держалась за диван и пыталась звуком помогать продвижению ребенка. Я прямо чувствовала, как раздвигаются кости. Только медленно. Еще я чувствовала жуткую усталость, хотелось спать (сказалось отсутствие отдыха перед родами). К тому же, рассвело. Было как раз то время, когда, по моим биологическим часам, организм меньше всего хотел шевелиться. Между потугами я падала головой на диван и начинала себя жалеть. Л. смотрела на меня, смотрела, потом, видимо, ей это надоело:
- Так, в роддом поедем, собирайся!
- Нет!!! – крик из глубины души.
- Хорошо! Молодец! Тогда быстро встала, ходи, помогай себе.
Я стала ходить между потугами, пыталась висеть на муже – не очень понравилось. Было хорошо, когда он просто гладил живот и говорил, что я все делаю правильно, что я молодец. Молодцом я себя совсем не чувствовала.
Л. предложила пойти в ванную. Воды так и не отходили - малышка шла в пузыре, к тому же меня очень сильно знобило. В ванной, в теплой воде жить стало легче, но вот сидеть там на корточках было неудобно: затекали ноги, и приходилось периодически вставать. Желания орать, стонать у меня не было, хотя ощущения стали уже достаточно сильными. Вместо этого я тянула звуки: «а-а-а», «у-у-у», значительно облегчая себе работу. Думаю, соседи тоже порадовались. После третьей потуги я почувствовала, как внутри что-то лопнуло, и в воду вылилась зеленоватая жидкость. «Воды зеленые – это плохо», - пронеслось в голове. «Так, быстро выходим на сушу!», - скомандовала Л.. С помощью мужа потихоньку вылезаю из ванны, знобит непрерывно, и очень сильно пересохли губы, хотя пить не хочется. Ложусь на одеяло. Л. прибором слушает сердцебиение доченьки: 150 – в норме. «Почему зеленые воды?», - донимает меня вопрос, но я не произношу его вслух. Вместо этого я говорю себе и своей девочке, что у нас все хорошо, осталось совсем чуть-чуть.

Головка ребенка уже совсем на выходе, но процесс тормозится. «Может, ты сама его тормозишь?», - спрашивает Л.. Да, наверно, я боюсь: каждый раз на пике потуги мне кажется, что меня сейчас разорвет на тысячу маленьких кусочков, и инстинктивно я зажимаюсь. Говорю об этом Л.. «Не надо бояться. Ничего у тебя не разорвется, все естественно. Давай-ка на очередной потуге постарайся максимально раскрыться, направляй свое усилие в точку наивысшего напряжения и помоги себе звуком: тяни низкое «а-а-а». Это не просто, но я стараюсь. Л. «звучит» вместе со мной, и мне значительно легче. Наконец, я понимаю, КАК НАДО. И как только я это понимаю и применяю, так процесс ускоряется. С момента, когда меня начало тужить, прошло шесть часов, но для меня время полетело как один миг.
Судорожно ищем позу, в которой было бы удобно родить. Мне неудобно никак. Потом Алексей как бы подхватывает меня под руки сзади и держит вертикально, сам присев на край дивана. Так тоже неудобно, но дергаться уже поздно: головка вышла на треть. Я ощущаю очень-очень сильное жжение в промежности. Чувствую там сильнейшее натяжение. Л. маслом там что-то растирает, предупреждает, что скоро понадобится дышать собачкой. Я киваю. Моя рука инстинктивно тянется вниз, и я нащупываю что-то мягкое, мокрое и теплое – головку МОЕГО РЕБЕНКА. Л. перехватывает мой взгляд и улыбается. Становится спокойнее. Л. слушает сердцебиение. «Молодец, малыш!» - говорит она.

И вдруг, после следующей потуги, я понимаю: что-то не так. Понимаю по движениям Л. и по ее голосу: «Яна, слушай меня, это очень важно. Сейчас мы не будем ждать потуги. Давай, глубокий вдох и толкай изо всех сил, давай!». И тут уже мне становится наплевать на страх, на боль и разрывы. Собрав все силы, с каким-то звериным рычанием я выталкиваю из себя ребенка. Л. помогает.
Невозможно передать словами чувство освобождения и в то же время тревоги за малышку, которые я испытала. Девочка не дышала. Л. что-то колдовала над ней, применила контрастные ванночки, потом положила мне на грудь, - «Ну, давайте, зовите ее!». У меня не было паники: я знала, что ничего плохого просто не может случиться. Как позже признался Алексей, он тоже не испугался. Мы вместе стали звать дочку по имени, и она начала дышать. В эту минуту я ощутила безграничное счастье. Прижимая к себе теплый, недовольно кряхтящий комочек, я ревела навзрыд и говорила какую-то ласковую чушь, которую сейчас совсем не помню.

Малышка была вся в смазке. Казалось, она пытается рассмотреть нас получше, но смазка на веках мешает. Она лениво взяла сосок, будто пробуя его на вкус, но прошло еще минут пять прежде, чем она начала действительно есть. Л. сидела без сил. «Ух, ну и заставили вы меня, ребята, поволноваться...»,- выдохнула она.

Пуповина пульсировала долго, и мы ее не перерезали. Ладушка стала сосать, и я сразу же почувствовала легкие схватки: начала отделяться плацента. Л. перевязала пуповину в двух местах и предложила мужу перерезать ее. Алексей не проявил особого энтузиазма: «Может лучше не надо, а?». Л. смеялась: «Надо, надо. Чего боишься-то? Я уже все сделала, тебе осталось только разрезать». Теперь Леша с гордостью всем рассказывает, что он сам перерезал пуповину. Потом Л. завернула дочку в пеленку и отдала папе, а мы занялись рождением плаценты. Л. внимательно ее изучила и сказала, что плацента хорошая. Ее положили в пакет и убрали в морозилку, где она пролежала до лета и была закопана под деревом.

Теперь нужно было зашивать разрыв. Папу отправили в магазин купить чего-нибудь вкусненького. Л. спросила, будем обезболивать или нет, и предупредила, что если будем, то, скорее всего, будет сильный отек. Я решила: обойдусь. И правильно сделала, так как было вполне терпимо. Все это время Влада дремала у меня на груди. Вернулся папа - счастливый, с цветами. Было решено сначала обмыть ребенка, а потом отправить меня в душ. Пока я с удовольствием поливалась теплой водой, Л. сделала с Ладой беби-йогу, проверила рефлексы. После мы взвесили и измерили Владу: 4, 5 кг, 56 см – большая девочка.

У меня был невероятный эмоциональный подъем, хотелось петь, усталости не чувствовалось. Л. с Лешей пили на кухне чай. Уже смеркалось, когда Л. поехала домой. Алексей отвез ее и вернулся. Мы звонили друзьям и родственникам. Получали поздравления и слушали удивленные возгласы на известие, что родили мы дома (никому не говорили, что собираемся рожать дома). Победителей не судят. А я все смотрела на своего ребенка и никак не могла поверить, что мы это сделали, и нас уже трое. Невероятно!
Прошел год. И сейчас мы с уверенностью можем сказать, что тогда сделали правильный выбор. Я очень рада, что была дома по нескольким причинам:

1. Было очень спокойно. Говорят же, что родные стены помогают.
2. От того момента, как меня начало тужить, и до рождения прошло почти 7-мь часов. Вряд ли в роддоме стали бы ждать завершения процесса естественным путем.
3. Да, гипоксия у нас была. Но зато потом не было и нет проблем со здоровьем: никаких нарушений, ни дисбактериозов, ни аллергии и т.п. И не смотря на гипоксию и двухминутную реанимацию, дочка осталась со мной, на моей груди, а не в инкубаторе.

Девочка, конечно, была крупной, и организму нужно было время, чтобы приспособиться, но и я сама тормозила процесс, пока училась рожать. Конечно, в теории я знала как, и пробовала во время беременности, но практика – это другое.

Хотим сказать спасибо Л.. Перед родами я как заклинание твердила, что я доверяю себе, своему мужу, своему ребенку и Лене – человеку, который мне будет в родах помогать. Лена, огромное тебе спасибо и бесконечная благодарность! Также благодарим всех специалистов школы «Лада» за бесценные знания, которые сделали рождение нашего ребенка действительно РОЖДЕНИЕМ В РАДОСТИ.