Двое родов Ани Поляковой

Полякова Анна

Вот мой рассказ про рождение моих дочек – обе они появились на свет в 14 роддоме г.Екатеринбурга, обе в апреле – старшая в 2000 году, а младшая в 2006.
Описание первой беременности и родов написано на 32 неделе второй беременности, а про вторые роды – через неделю после выписки и роддома.

Для сравнения впечатлений от двух беременностей начну с первой.
Итак, я вышла замуж за моего первого мужа на 4 курсе Университета и забеременела через 3 месяца после защиты диплома, не успев найти работу. Беременность была неожиданной, но очень желанной. Моя радость и радость моей семьи (мамы, сестры) была настоящей, но вот о муже и его семье этого я бы не сказала. Он как-то растерялся, а его родители даже намекали на аборт. Я твёрдо решила рожать, поэтому они смирились с моим решением, но так и не разделили в дальнейшем моего счастья, и до настоящего момента общаться с внучкой у них нет желания. Впрочем, их сын, а мой бывший муж (прожили мы с ним вместе всего 2 года), не общается с дочерью с того момента, как ей исполнилось два года и никоим образом не пересекается с нами, чему я очень рада.

Итак, про беременность. Как уже говорила, я была счастлива, что забеременела, и как-то сразу всем сердцем поверила в чудо: у меня внутри растёт ребёночек! Я твёрдо знала, что у меня всё будет хорошо, несмотря на не очень благоприятное семейное и финансовое положение, отсутствие работы, какого-то социального статуса. Приходилось полагаться на родителей, т.к. муж оказался крайне несамостоятельным, и во время всей беременности я была ограничена в возможности покупать нормальные витамины, делать все необходимые анализы. Большое спасибо всегда говорю бывшей свекрови, т.к. она из чувства женской солидарности оплачивала рецепты врачей и приносила регулярно еду.
Первый триместр беременности я провела вполне бодро, токсикоз был лёгонький – ни разу меня не вырвало, но после обеда подташнивало и болела грудь. В этот период времени я пыталась-таки найти работу, но ничего постоянного не нашла: несколько раз ездила в командировки по краткосрочным проектам, чтобы заработать хотя бы что-то.
Во время посещений женской консультации (благо, врач попалась нормальная, более-менее внимательная) исправно сдавала анализы, ставила свечки с папаверином – «для профилактики». На сроке 15 недель в первый раз поставили угрозу – и тут же отправили в стационар, я, как послушный пациент, сразу же испугалась и согласилась. Страха потерять ребёнка у меня не было, я была уверена, что со мной и с ним всё будет хорошо, но т.к. врачи вызывали у меня непоколебимое уважение, я слушалась их на все 100%. Провалялась на сохранении почти 3 недели в 6-местной палате. Там научилась совершенно спокойно переносить внутривенные инъекции, услышала впервые сердцебиение своего ребёночка и поняла, что долгое пребывание в исключительно женском коллективе – это просто ужасно! Чего там только не наслушаешься и не насмотришься!

В стационаре «подсела» на гинипрал (средство против сокращений матки), от которого у меня были ужасно неприятные побочные эффекты: все внутренние органы дрожат мелкой дрожью, руки трясутся, в общем, я называла это состояние «колбасит». С гинипрала слезла почти в 36 недель.
Если учесть, что вся моя беременность была довольно нервной из-за сложностей в семейной жизни, то можно предположить, что именно стресс вызвал все мои диагнозы, как то: фетоплацентарная недостаточность, гипоксия плода, гестоз, от чего собственно меня и лечили всю вторую половину беременности.
Я человек верующий, православный, поэтому могу сказать, что молитва была со мной в эти непростые дни, когда в семье не было ладно, а врачи писали мне неприятные диагнозы: я бывала часто в церкви, молилась о том, чтобы с ребёночком всё было хорошо. Мне помогало это, т.к. я понимала, что решить мои проблемы я сама не в состоянии, оставалось принять ситуацию такой, как она есть и попытаться хоть как-то сохранить душевное равновесие.

На УЗИ определили, что у меня будет девочка, и я со всей имеющейся энергией начала готовиться к рождению дочки: начала вязать и шить, и к концу срока у меня была куча очень милых вещей, которые я сделала своими руками. Мне так хотелось, чтобы моя дочка, родившись, увидела этот мир красивым, чтобы её окружали красивые вещи, добрые лица! Рукоделие мне очень помогало настраиваться на позитив и думать о хорошем, так что советую всем беременным не верить в чушь про вязание и наслаждаться им, ведь это отлично успокаивает нервы, и потом хорошо вязать – полезный навык для женщины.

Срок с 20 до 34 недель я провела практически безвылазно дома. Была зима, я редко выходила из дома: в магазин, погулять вечером, подышать воздухом. На 34 неделе меня опять упекли на сохранение – в 14 роддом. Там я с направлением в отделение патологии просидела почти 7 часов в очереди в приёмнике на жёсткой кушетке, без воды и еды. Я была одна, мужа рядом не было, сотовым телефоном я не располагала (их тогда, в 2000 году, вообще мало было у людей). В общем, к моменту осмотра на кресле матка моя была просто каменной, и меня тут же направили в отделение патологии, где поставили капельницу с магнезией. На следующий день мне расписали лечение против гестоза и для сохранения беременности – провалялась в патологии 3 недели на сохранении, также в 6 местной палате, безвылазно. Далее, отпустили меня домой «отдохнуть» на недельку, а через неделю я вернулась в роддом: ещё неделю меня «готовили» к родам, в общем, я была вся исколота – и попа, и вены и даже в живот гепарин кололи. Когда я однажды пришла в физкабинет, медсестра сказала мне – «Слушай, у меня уже нет ни одного аппарата, на котором я тебя не полечила! Когда ты уже, наконец, выпишешься!»

Хотелось уже скорее родить и уехать домой, поэтому я не противилась стимуляции родов. После последнего УЗИ мне сказали, что плацента плохо выполняет свои функции, ребёнок не набирает вес, поэтому т.к. плод считается доношенным (38 недель), то пора рожать. После осмотра у завотделением мне назначили ламинарию с энзопростом (палочки ламинарии смачивают в гормональном препарате для раскрытия шейки матки и вставляют в шейку). С утра поставили эти «палочки» и почти сразу начались схватки, которые продолжались весь день. Я всё это время лежала на кровати и усиленно вязала. Боль была терпимая, хотя долго лежать было трудно. Около девяти вечера меня осмотрели, сказали, что роды не начались (хотя я так устала, что готова была побежать в родовую, чтобы уже всё закончилось), вкололи димедрол и отправили спать. Было обидно, что не пошла рожать, казалось, ещё чуть-чуть потерпеть, и ребёнок родится! Но зато схватки простимулировали кишечник, и я с огромным удовольствием и основательностью сходила в туалет.

Утром я проснулась и обнаружила влажное пятно на пелёнке (ох, уж эти порядки в патологии в 2000 году: всем беременным запрещалось носить трусы, но вменялось в обязанности ходить с огромной пелёнкой между ног и спать тоже с ней, поэтому и без того неуклюжие женщины ходили со сжатыми коленками, чтобы удержать эту пелёнку!) Я показала пятнышко своему врачу, она тут же отправила меня на кресло – сделали какой то тест и сказали, что подтекли воды. Тут же без разговоров отправили в родовое отделение: я пошла, собрала все свои пожитки, долго провозилась, т.к. успела за неделю обжиться в своем уголке палаты. Меня торопили. Потом поставили клизму для проформы – из меня всё подчистую вышло после ламинарии, я даже не ела ничего больше. О бритье вопросов не было – я уже больше месяца брилась наголо, т.к. в роддоме это первое требование.
Итак, выдали мне родовую рубашку, страшноватого вида, но да это ерунда, главным недостатком её было то, что она была когда-то сшита из фланели, но за время эксплуатации вытерлась напрочь и стала ужасно грубой дерюжкой. Я была скромна и никогда не требовала чего-то другого, и тут промолчала, а зря: эта дерюга натёрла мне шею и вообще, было в ней ужасно некомфортно. Перед тем, как подняться на третий этаж, я позвонила маме, никого дома не оказалось, я оставила сообщение на автоответчике – мол, воды отошли, пошла рожать, как рожу – позвоню. Оказывается, все почему то напугались и весь день дозванивались в родовое отделение, пока маме не сказали: «успокойтесь, ваша дочь рожает, всё с ней нормально».
Меня завели в огромный лифт, и мы поехали этажом выше. Так начались мои первые роды.

РОДЫ.
Меня и ещё двух девочек из патологии поместили в одну предродовую палату. На улице светило солнце уже совсем по-весеннему, и я была в хорошем настроении, страха не было совсем. Ни у кого из нас схваток не было, и мы просто просидели в этой палате около часа. Затем пришла дежурный врач и всех нас осмотрела, проколола всем околоплодные оболочки («пузыри») – это было в 12 часов дня. Мне говорили, что это не больно, но когда это делали мне, было очень больно, прям слёзы потекли. После это процедуры мои ноги задрожали крупной дрожью, зазнобило, захотелось сжаться в комок и накрыться одеялом. Я влезла на свою кровать и прижала колени к животу. Нас оставили примерно на час – нормальных регулярных схваток ни у кого не началось. Хотя я посчитала, что сватки болезненные, но врачу этого было мало, и через час всем троим поставили капельницы с энзопростом. Вот, собственно, с этого момента и начался период схваток. Я лежала на правом боку, капельницу поставили в правую руку, на спине лежать я не могла – было очень больно, и переворачивалась на спину, только когда нужно было помочиться на судно. С момента прокола пузыря практически с каждой схваткой подтекали воды и кровь, я вся до спины была мокрая.

Девочка справа и я начали стонать, а потом и орать. Третья наша подруга лежала тихонько, кажется, вообще спала. Я сначала стеснялась кричать, изо всех сил дышала глубоко на схватках, как учила врач из патологии и свободной левой рукой массировала точку на крестце. Рука быстро уставала. После 4 часов схваток раскрытие было не очень хорошее, мне сказали, что до появления ребёнка ещё далеко. Мне казалось, что я уже очень долго лежу и мучаюсь, но мне сказали, что я ещё в начале пути. Честно говоря, я испугалась – я не выдержку ещё столько же, а может и больше! Девочка справа орала как резанная, просила «сделайте со мной что-нибудь!!!» - и её паника передалась мне. К ней подошёл врач, сказал, что она уже рожает и её минут через десять увезли в родовую. Мне было обидно – она уже всё, рожает, а у меня «начало пути». Орали мы одинаково, и мне казалось, что мне так же больно, как и ей. Если мне ещё долго, то что же будет дальше?? Я просто запаниковала и орала как поросёнок при каждой схватке. Никого мои крики не вдохновляли, никто ко мне подошёл. Тётка, сидевшая на посту в коридоре ко мне спиной и заполнявшая какие-то бумажки, не поворачивая головы, сказала: «поори, давай, мы тут каждый день таких видим, не удивишь тут ни кого!». Мне было плевать, что она говорит, мне больно и всё, ни о чём думать не могу.

Так прошёл ещё, наверное, час или больше. Где-то в районе полшестого ко мне пришла моя врач, которая вела меня в патологии – молодая, на 2-3 года меня старше всего была, - я ужасно обрадовалась хоть какому-то знакомому лицу, что кто-то со мной разговаривает, по имени меня знает. Она сказала: «Анюта, солнышко, чего это ты раскричалась? Мы же с тобой говорили, надо дышать, когда схватка, вдох-выдох, вдох-выдох». Она принесла мокрую пелёнку, сделала мне «душ» - выжала воду на лицо, на грудь, обтёрла меня, поменяла мне подкладные пелёнки, где уже образовалась лужа из вод и крови. В общем, я почувствовала себя человеком! Мне поговорили с ней буквально минут 5, и после этого я ни разу не заорала, хотя схватки шли дальше по нарастающей.

Часов в шесть пришли два врача смотреть раскрытие – одна взяла чистую сухую пелёнку, накинула её себе на руку и запустила мне между ног: я чуть сознание не потеряла от боли (видать, с перчатками у них был дефицит...), пощупала там, говорит – «патологическое не вставление головки», другая берёт следующую сухую пенку и проделывает ту же процедуру (вот это пытка!) и отвечает – «не вижу патологического не вставления». Они спорят между собой – я в шоке валяюсь. Потом прошу – вы определитесь между собой, мне-то что делать? Они отвечают, ну, чуть подождём – через 40 минут не будет полного раскрытия и вставления – поедем на кесарево.
В моём плане родов было написано, что если я не рожу за 12 часов (считался с момента вскрытия пузыря, то есть в моём случае это 8 утра, когда я обнаружила подтекание вод), я иду на кесарево. С этим планом я была ознакомлена и согласна – там стояла моя подпись.

Итак, мне намекали на кесарево. Вот тут я начала молиться – горячо, от души, изо всех оставшихся сил: молила Бога, чтобы мой ребёнок родился без операции, чтобы всё было хорошо. Ровно в 7 часов вечера меня начало тужить, подошёл врач, проверила раскрытие, сказала – всё хорошо, сейчас поедем в родовую, отдохнёшь немного и будем рожать. Меня приподняли за обе руки, и я своими ножками доковыляла до родовой напротив. Моя третья соседка, которая за всё это время ни разу не пикнула, только шумно дышала, поехала рожать одновременно со мной. Вот так вот, достала, наверно, я её своими криками.
Мне вкатили, видимо, какой-то наркотик, положили на высокую широченную и мягкую кровать и, выключив свет, все вышли. Я впала в какое то забытье, при этом я была очень расслаблена физически, но всё слышала, голова была какая-то пустая. Я чувствовала потуги, я ощущала, и даже слышала, как ребёнок продвигается, и ткани моего тела буквально трещат! Удивительно, но я вполне терпеливо перенесла это. Я чувствовала, что границы между моим телом и вселенной не существует, что я огромная, как космос, так меня распирало. Когда я почувствовала, что ребёнок на подходе, я хотела позвать кого-нибудь, но не смогла ничего сказать, просто заорала. Ко мне заглянула акушерка, спросила – чего орёшь, я говорю – рожаю. Она подошла, пощупала, говорит – и правда рожаешь, головка показалась. И включила свет.

Я тут же проснулась, будто лекарство резко перестало действовать, адреналин в крови что ли появился! Акушерка вышла в коридор и заорала – «врачи, на роды!». Тут же все забегали, напялили на меня матерчатые сапоги на завязках, чего-то ещё, повели на родовой стол (капельница так и была всё это время воткнута на правую руку). Я взгромоздилась бочком на стол, упёрла ноги в подставки, руками взялась за какие-то тонкие железные вертикальные под 90 градусов поручни, совершенно не удобные для того, чтобы держаться.
Пришла бригада врачей, в том числе анестезиолог – молодой дядька, встал у окна и зевает. Потом посмотрел на мои часы на руке и говорит: «Какая застёжка у часов интересная, как она работает?» Я подумала – «что за чушь спрашивает», и говорю «Всё нормально!» Отвлекаться ни на что не хотела, сосредоточилась. Врач (или акушерка, не помню) встала принимать ребёнка. При потуге сказали тужиться, я потужилась на одном вздохе (все кричат «молодец!»), потом на втором вздохе, на третьем потуга пошла куда-то не туда, вверх, в лицо, я зажмурилась. Я сама почувствовала, что потужилась не правильно, поэтому не стала сильно напрягаться, выдохнула. Видимо, врач увидела, что потуга пошла не туда и тут же резанула мне промежность. Вот она, эпизиотомия ненавистная! Боль во время разреза была довольно ощутима, защипало, я тут же подобралась инстинктивно, зажалась. На меня заорали – ноги не сдвигай, ребёнок выходит! Через несколько секунд пошла ещё одна потуга, какой то дядька подошёл сзади и начал мне голову наклонять вперёд, мне этого совсем не нужно было, мешало. Я замотала головой, чтобы он от меня отстал. Мне хотелось просто сосредоточиться, чтобы мне никто не мешал, не торопил, а они как-то суетились, хотя потуги были хорошие, куда торопиться-то! В общем, потужилась я последний нормальный раз и родила головку – врач сказала «головка родилась». Тут же пошла потуга, и я даже не тужилась – тельце ребёнка выскользнуло само. Тут же мою дочку подняли на вытянутых руках, она мелодично так запищала классическое «уа-уа», и сказали – девочка. Попой её мне к лицу поднесли, хотя я была без очков и всё видела очень смутно. Пуповину тут же перерезали и вместе с зажимом повесили мне через бедро.

Ребёнка завернули в пелёнку и положили на стол слева от меня. Я плохо её видела, только видела, что пелёнка шевелится и ребёночек попискивает тихонько. Я поняла – вот оно счастье!!!

Лёгкость в теле была необыкновенная, я прослезилась от радости, что всё, я родила. Потом я рассматривала висящую на моей ноге пуповину – она такая была сизая, тёплая и жёсткая. Смотреть на неё было жутковато, и я отвернулась и смотрела на доченьку, хотя и не видела издалека, какая она там.
Буквально минут 5, и слабенькая уже потуга вытолкнула плаценту. Помяли мне живот, повыгоняли кровушку из него – такой пустой он стал, холодный, как дрожжевое тесто. Удивительно на него было смотреть и совсем невозможно его напрячь.
Потом пришёл неонатолог, осмотрел ребёнка, обработали её, запеленали и положили на весы – 2800. Это был наш планируемый максимум, так что я была очень довольна. Рост 50 см. Масса немного маловата – нижняя граница нормы, рост нормальный. Так она у меня и растёт до сих пор по этой нижней границе нормы, и при этом просто красавица (я так думаю!).
Мне сказали, что надо меня зашить, а ребёнка унесут подышать кислородом. Я согласилась, уже не переживала за дитё, дыхание у неё было хорошее, я была очень довольна. Мне сказали, что сейчас приложат к груди, я попросила дать мне очки, медсестра заголосила – «дайте женщине очки, женщина плохо видит». Побежали за моим пакетом, нашли очки, напялили кое-как на нос. В это время уже кто-то из медсестёр отодвинул рубашку и начал выдавливать молозиво из левой груди. Потом поднесла дочку к груди, глазки у неё были открыты, хотя и очень отёкшие. Она стала чмокать губками по соску, они были очень мягкие и тёплые. Это незабываемое ощущение! Я была на седьмом небе от счастья – и сказала, глядя на дочку «ой, такая чукча ускоглазенькая!», все засмеялись, и говорят – такая красивая девочка, а она её чукчей обзывает!

Тут я увидела мою врачиху знакомую из патологии – она в маске была, но я её узнала, она подошла, сказала «Поздравляю! Хорошая девочка».
Потом дочку унесли, и осталась одна женщина, которая зашила мне два внутренних разрыва, и 4 шва наложила на промежность. Я попросила разрешения поойкать, когда она мне колет иглой. Она сказала с улыбкой – ойкай сколько душе угодно. После того, как меня заштопали, перегрузили на каталку, накрыли пелёнкой и выкатили в коридор. Там стояло ещё 3-4 каталки с отрожавшимися женщинами, в конце коридора стояла каталка с детками, и они кричали. Потом их увезли.
В коридоре с ледяной пластиковой бутылкой на животе я провалялась где-то час, и всё это время находилась в состоянии эйфории, ловила за руку проходивших мимо врачей и говорила: «я так счастлива, спасибо, спасибо!» Видать, я была самой эмоциональной пациенткой, другие молча лежали.
Покатили меня в послеродовую палату, я попросила дать позвонить, и меня подкатили к посту, где был телефон. Я позвонила маме и сказала, что родила, что всё хорошо. Мама там по-моему зарыдала – она всё это время очень волновалась и боялась чего-то.
Привезли меня в палату и выгрузили на кровать животом вниз, сказали на животе часик полежать. Вот был кайф!! Я лежала на животе и наслаждалась. Потом привезли соседку по палате, мы с ней познакомились, поболтали. Затем зашла медсестра, сказала – ну всё, женщины, спите, всё хорошо, детки ваши с вами. Я говорю – как с нами – мне же сказали, что мою унесли кислородом дышать! Она отвечает – ну, видимо, уже всё хорошо, дитё в кроватке.

Я тут же вскочила – и правда, дитё-то моё в кроватке спит, рядом со мной, а я лежу тут на животе и даже не вижу, что моя лялечка уже со мной! Ещё одна радость! Полюбовалась на неё, погладила по щёчке.
Ужасно захотелось есть! Я пошла в душ, помылась, переоделась, съела подготовленную шоколадку и запила водой – сутки ничего не ела!
Пришла детская медсестра – спросила, умеем ли мы пеленать деток? Моя соседка сказала, что умеет (у неё вторые роды были), я говорю – нет. Медсестра предложила показать на одной из лялек, я говорю – давайте на моей. Распеленала она моё солнышко – я ещё раз полюбовалась на малюську, потом показала, как пеленать. Дала мне её на руки, та сразу головкой зашевелила в бок, ничего там не нашла и заплакала. Медсестра сказала – дайте грудь, показала как давать. Я сидеть из-за шва не могла, поэтому стоя пыталась это сделать, потом прилегла. Вот как моя Лида ухватила титю, так и держалась за неё всю ночь. Т.к. я не могла спать рядом с ребёнком – кровать была ужасно провисшей и я просто наваливалась на лялю, то пришлось встать и носить её на руках. Она ни за что не хотела быть одна в кроватке, начинала плакать, и, не смотря на то, что я ужасно хотела спать, я так и простояла всю ночь у окна, целовала моё сокровище, рассматривала её маленькие мягкие ушки, волосики, реснички в свете уличного фонаря. В общем, вылизывала самка своего детёныша, и это было прекрасно!

К утру мои ноги от нагрузки ужасно отекли. Трудно было оставшиеся 4 дня в роддоме, ничего не скажешь. Эти казённые порядки – есть иди в столовую через весь коридор, в палате даже чай попить нельзя. Каждую мокрую пелёнку неси и бросай в шахту – тоже топай в конец коридора, в душ – иди в другое крыло роддома, на процедуры – в смотровую, иди на другой этаж на кварц. При этом надо периодически кварцевать палату, в общем, ни минуты покоя. Ночью кормить лёжа - кровать неудобная, вместе с дитём не поспишь, молока толком нет, ребёнок сосёт по часу, а я дико засыпаю при этом. В общем, на третьи сутки все родившие воют белугой и ужасно хотят домой!! И я не исключение, тоже глаза были на мокром месте.
Выписали нас на 4 день после рождения и я, взяв на руки мою лялю всю в кружевах, поехала домой, переполненная счастьем. Вот так я стала мамой, а дальше уже другая история.

Моя вторая беременность. 2005 - 2006 год
С моим вторым мужем Сашей мы познакомились, когда моей дочке Лидочке было 2 года, а ещё через год мы поженились. У нас получилась очень хорошая семья: папа, мама, дочка. После свадьбы мы поехали в Анапу с трёхлетним дитём – такое у нас было свадебное путешествие, бесконечная экскурсия по детским площадкам.
И вот, ещё через 2 года – беременность! Девчонки, Форматекс и вправду не надёжное средство предохранения!
Я думала о втором ребёнке, но планировала его через год, чтобы сидеть год дома, когда старшая дочка пойдёт в первый класс. Но человек предполагает, а Господь располагает! По подсчётам, ляля должна была родиться тоже в апреле (старшая родилась 20-го апреля 2000 года), была вероятность родить день в день.
Скажу прямо, беременность вновь оказалась неожиданностью – это меня просто убивало, ведь я человек с высшим образованием, адекватный и ответственный, и не смогла спланировать такой важный в жизни момент. Также, я уже 5 лет работала, и у меня планировались новые проекты, я была вся в работе, закончила первый уровень на курсах английского, собиралась ещё два года заниматься языком. В общем, известие о беременности меня не очень обрадовало, я просто растерялась. Но деваться то некуда! Ребёночек ведь уже есть, он имеет право и главное – великое желание – жить!

Решение вынашивать было безапелляционно принято, но это не значит, что я почувствовала себя беременной. Я не ощущала никаких симптомов, поэтому порой вообще забывала о своём интересном положении.
Мне пришлось отказаться от некоторых новых проектов, т.к. я знала, что буду не способна их реализовать из-за беременности и родов, отказаться от обучения на курсах в Москве, в общем, заново планировать жизнь на ближайший год. С другой стороны, мне предложили пойти работать директором в одну из небольших консалтинговых фирм, и, несмотря на то, что я объявила о своей беременности, меня всё равно взяли на эту работу.
Итак, новая работа, беременное состояние, планы обмена квартиры – всё свалилось на меня сразу, плюс заботу о муже, старшей дочке, домашние дела никто не отменял. В общем, я была загружена на 100%, и время бежало очень быстро.

В консультации я попала к врачу, которая подходила к беременности со стандартной схемой, была закрыта и скупа на эмоции, поэтому на её приёмы я ходила «отметиться» и не более того. По началу пыталась с ней что-то обсудить, получить некую поддержку, но ничего кроме раздражения не получила, поэтому оставила эти попытки.
Обнаружив матку в тонусе, врач тут же отправила меня в стационар (это мы уже проходили!), я же чувствовала себя отлично, бегала на работу, ходила по конференциям и на заседания в областное правительство, проводила исследования и писала научный отчёт. Я не видела никакой необходимости валяться в стационаре под капельницами и наживать себе депрессию! Я писала отказ от госпитализации 2 раза, несмотря на то, что врачиха пыталась давить на меня: «Вам что, ребёнок то нужен или нет?», «Что вам важнее - ребёнок или работа?».
В общем, я сдавала регулярно анализы, ела витамины и фрукты, и все анализы и исследования в течение беременности у меня были практически идеальными. Правда не обошлось без гинипрала во втором и третьем триместре, но в эту беременность таких ужасных побочных явлений у меня не было (немного учащалось сердцебиение, когда я двигалась).

Первое шевеление ребёнка я почувствовала на 17 неделе. Мы с мужем ждали, по традиции, мальчика, но позже выяснилось, что у нас будет ещё одна девочка.
Вся наша семья (я на 24 неделе беременности)Я работала ежедневно до 30 недель беременности, и ещё один месяц уже в декретном отпуске ездила на работу 2-3 раза в неделю. Мы продали две наши однокомнатные квартиры и купили четырёхкомнатную, муж купил машину и везде меня возил. Это было круто! Пересесть после стольких лет общественного транспорта (час пути на работу и час с работы) на собственное авто! На самом деле мы были очень счастливы в тот период времени.

В отличие от первой моей беременности, я была внутренне спокойна, уверена, поэтому моя беременность протекала без осложнений. Я чувствовала заботу о себе со стороны мужа, дочки, и это было замечательно.

Мы начали задумываться о родах – как и где рожать? идти вместе на роды или лучше я одна? Я предложила мужу пойти на курсы подготовки к родам, и т.к. ближе всего оказались курсы «Лада», мы сходили на презентацию курсов и записались.
Ходили мы с мужем исправно на занятия, он пропустил всего пару лекций. Нам действительно оказались очень полезными та информация и те навыки, которые мы получили в Ладе. Это были наши «свидания» с мужем, где мы погружались в тему рождения нашего ребёнка, и это позволило ему и мне выделить эту сферу нашей жизни из общего потока, подумать о будущем ребёнке, о наших чувствах к нему, остановиться ненадолго и прислушаться к себе, к ощущениям своего тела, разума и души.

В результате обучения и общения на курсах у нас вырисовался наш сценарий родов:
1. Рожаем вместе с начала до конца.
2. В идеале роды должны начаться дома, не хочу лежать в роддоме на подготовке.
3. Не хотим искусственной стимуляции родов.
4. В период схваток я должна иметь возможность свободно двигаться, пить, делать массаж.
5. Желательно вертикальное положение в период потуг и на родовом столе.
6. Акушерка не должна разворачивать голову ребёнка, она должна повернуться сама.
7. Без эпизиотомии.
8. Перерезать пуповину после рождения плаценты.
9. После рождения положить ребёнка маме на живот не менее чем на 10-15 минут.
10. После родов сразу не уносить ребёнка, приложить к груди минимум на 1 час.
11. Основное требование: не торопить нас и не стараться убыстрить искусственно естественное течение родов.Это мы в Ладе после тренинга «Боди-арт»
Вот такие требования у меня были к родам на основе той информации, которую мы почерпнули на курсах, на сайте Лады, в книгах, которые брали в библиотеке.

Во время декретного отпуска мне пришлось осуществить переезд на новую квартиру (кто это когда-либо делал, меня поймут!) С пузом в бандаже я собрала и упаковала почти все вещи, мама помогала справиться с самым тяжёлым. Муж пропадал на работе, отводил и приводил старшую дочку из садика, и, как водится, собрал свои сакраментальные 3 коробки проводов, инструментов и компьютерных деталек).
Тем же манером всё это дело было разобрано в новой квартире. Кроме этого, сделан ремонт на кухне, прибиты зеркала, полки, вешалки и тому подобное. Родители помогали в течение всех имеющихся выходных и свободных вечеров.
Я собрала всё детское приданое, всё перестирала и перегладила, освободила целый комод для детки и всё сложила туда идеальными стопочками. В общем, синдром гнездования я реализовала на все 100% - просторное поле для действий было обеспечено!
Сумка для роддома была тоже собрана.

На 36 неделе мы поехали в 14 роддом на консультацию по заключению контракта. Нас принял агент страховой компании, рассказала об условиях контрактных родов, а затем врач - заведующая послеродовым отделением. Врач посмотрела обменную карту, опять пересказала стандартную речь про контрактные роды – в основном, они делают акцент на высшую квалификацию врачей, отдельную родовую, условия палаты после родов, а также на то, что в стоимость контракта входят все необходимые препараты. Нам же хотелось в идеале обойтись вовсе без препаратов.
В общем, в контракте оговорены экономические составляющие родов, а сам сценарий родов никто особо не обсуждает, если сама не проявишь инициативу. Во время нашей беседы с врачом (муж там присутствовал, но, в основном, помалкивал), я спросила про вертикальные роды – врач тут же заулыбалась, мы с ней обсудили возможность рожать вертикально. Я видела, что врач с удовольствием рассказывает про этот метод родов. Мне понравилось в нём то, что эпизиотомия в вертикальных родах не делается 100%, акушерка голову ребёнка не выводит и не поворачивает, ребёнок рождается под действием силы тяжести. Также, что я смогу находиться лицом к лицу с мужем, он сможет мне помочь с дыханием. Ещё обещали полную свободу в схватках и не назначать стимуляцию без крайней необходимости.
Итак, мы заключили контракт:

Р

оды и пребывание в отдельной послеродовой палате вместе с ребёнком (в палате туалет, душ, холодильник) – 18000 р.
Индивидуальное ведение врачом, применение вертикального способа родов – 7500
Партнёрские роды – присутствие мужа на весь период родов – 2000.
Итого весь комплекс услуг нам обошёлся в 27500 рублей.
Мне назначили явку на осмотр в роддом на 37 неделе. Когда меня осмотрела моя врач, то сказала, что шейка мягковатая, но не совсем готовая. Если не зарожаю в течение недели, то нужно будет на 39 неделе лечь в стационар на подготовку. Когда мы с мужем выходили из роддома, врач нас провожала до дверей и сказала с улыбкой, что рекомендует нам дома «заняться сексом, без оргий, но основательно – подготовить шейку». Мы пообещали постараться.

РОДЫ. 14 роддом, апрель 2006 г.
Итак, после осмотра в роддоме – шла 38 неделя, мы с мужем старательно выполнили последние рекомендации нашего врача )). На следующий день стала активно отходить слизистая пробка, а по вечерам шли предвестники – регулярные, но абсолютно безболезненные схватки. Прошло ещё 5 дней, включая выходные дни – в это время я всё наводила порядок в квартире, всё стирала и гладила как ненормальная. Днём спала часа по 2-3, вообще, уже быстро утомлялась. В субботу сходили в церковь, отстояли службу и я причастилась (первый раз за последние три года) – это был довольно трудный для меня шаг, была проделана внутренняя работа, некое духовное очищение перед предстоящими родами.

В воскресенье 9 апреля, мы поехали по магазинам покупать старшей дочке одежду для весеннего сезона. Прокатались с утра до 3 часов дня, купили всё основное (я очень волновалась, что не успею до родов, а потом я не смогу поехать, и придётся отправлять за одеждой папу или бабушку, а они купят не то). Ура! Вроде бы основную массу дел я переделала (список у меня был в блокноте внушительный!), успели купить всё в аптеке, даже удалось купить симпатичные ажурные компрессионные чулочки для родов и всякие важные мелочи типа ароматических масел и массажёра.
И вот, после поездки по магазинам и плотного обеда мы с дочкой завалились спать, а наш папа засел за компьютером. Мы проспали до 7 часов вечера. Потом встали, поужинали, я искупала дочку, высушила ей волосы, уложила спать. В общем, переделала все дела и около полуночи легла на диван посмотреть какое-нибудь кино.
Время 12 часов ночи. Лежу я на диване, сна ни в одном глазу, бодрая такая, муж рядом за компом сидит. Я говорю ему: «Саша, вот было бы здорово сейчас дома родить и никуда не ездить!» Он отвечает мне «Эй, ты мне эти разговоры брось! Ты чего, рожать собралась?» Я ему – «А чего? Уже можно». Лежу дальше. И вот минут через 10 – плюх что-то в животе, и водичка потекла. Я ойкнула и вскочила – говорю «Сашка, у меня воды отошли!» Стою и смотрю, как водичка на пол течёт. Отмечаю, что она абсолютно прозрачная, значит всё хорошо. Тут же понимаю – всё, начались роды, обратно дороги нет!

Надо сказать, что в последние недели было некое беспокойство по поводу того, как вообще роды начнутся – не хотелось ехать в роддом «готовиться», сидеть лишние дни в стационаре, оставлять надолго старшую дочку (ей я обещала быть в роддоме 5 дней), потом я думала, как мы поедем на своей машине (вдруг пробки на дорогах, а у меня схватки), с кем оставить дочку, если роды будут вечером или ночью. А тут получается, что дочку уложила недавно спать, жалко будить, вдруг занервничает, испугается, что мы уезжаем, везти её ночью к бабушке.
В общем, муж тут же засобирался за стоянку за машиной, я позвонила маме, сказала, чтобы она собиралась, Саша за ней заедет и привезёт к нам, чтобы она ночевала у нас с дочкой и утром отвела её в садик. Позвонила своему врачу – сказала, что у меня отошли воды, и я собираюсь ехать в роддом. Она сказала, что скоро тоже приедет.

Пока муж ездил за тёщей, я успела погладить халат, сложить пакет с одеялком и пелёнками для встречи ляли из роддома, побриться, одеться, собрать пакет с едой для мужа и ещё раз проверить, всё ли я взяла. Прошёл примерно час. Приехали муж и мама, мы погрузились в машину и поехали.
Час ночи. На улице пусто, до роддома доехали за 15 минут.
В приёмнике кроме нас и дежурной акушерки никого не было, тишина такая стояла. У меня схваток не было, немножко потягивало спину. Я переоделась, начали заполнять бумаги, задавать кучу вопросов. Пришла моя врач, потрогала живот, сказала, что головка высоко, «болтается», то есть ещё не прижалась к зеву и есть риск выпадения ручки или пуповины. Поэтому велела лежать, пока головка не прижмётся, и сказала акушерке везти меня в родовую на каталке. (Видимо, по этой же причине мне не стали клизму ставить, хотя не мешало бы...)
В общем, все формальности заняли почти полтора часа. В родовой я оказалась в 3 часа ночи. Меня положили на кровать, к этому моменту начались слабые схватки. Минут через 10 пришел муж в красивой зелёной врачебной форме, которая ему очень шла.
Пришла акушерка и врач, мужа выставили на время, пригласили меня на кресло смотреть раскрытие – 2,5 сантиметра. Потом «развели оболочки», не знаю суть этой манипуляции, но было очень больно, и я инстинктивно задышала, как учили на курсах. Врач сказала – «Ишь ты, как задышала-то!»

Потом опять положили на кровать и подключили КТГ. Полежала полчаса, схватки померили и сердцебиение ребёнка. Всё хорошо. Пролежала я на боку около часа, при схватках подтекали воды. Очень хотелось встать, врач обещала, что когда головка прижмётся, можно будет ходить. Акушерка проверяла головку раза 4, потом пришла врач и сказала, что можно вставать. Сказала – «Ходи, движение – это жизнь!»
Ура! Можно двигаться. Муж включил нашу музыку – в мобильнике у него было несколько моих любимых песен Шадэ. Я встала и начала ходить в своих чулочках с ажурными резиночками по родовой туда – сюда. (Саша успел комплимент мне сделать – «Какие у тебя ножки хорошенькие». Было супер-приятно, что я не пугаю своим видом мужа и у него хорошее настроение).
Схватки были пока терпимы, а значит ещё слабые, надо было расхаживать. Я ходила и массировала себе крестец, стимулировала грудь, соски, точки на кистях рук, чтобы схватки усиливались. Под музыку между схватками пританцовывала плавно, крутила медленно тазом, что-то типа танца живота.
Муж сидел на крутящейся табуреточке и тихо засыпал, потом привалился на мою родовую кровать и уснул.

Таким манером я проходила больше часа, на улице стало светать, я выключила почти весь верхний свет (его потом так и не включили, так что ребёнок родился при неярком естественном свете). Врач дремала в ординаторской, муж на стульчике, а я всё наматывала круги. Схватки усиливались медленно, но верно.
Где-то около пяти утра я начала уже дышать (короткий вдох, тройной выдох), чтобы переносить схватки. Разбудила мужа, и он стал массировать мне поясницу во время схваток. В перерыве между схватками он просто падал в сон.
Я уже тоже немного устала, тянуло в сон. Так мы с ним проскакали полтора часа – хорошо, что у нас был пластиковый массажёр с такими круглыми шариками-пальцами, которыми Саша мне делал массаж – во время схватки на пояснице, а на спаде – по всей спине для расслабления. Между схватками я ходила, пританцовывала, пыталась расслабиться, сохраняя внутреннее спокойствие. Когда начиналась схватка, я звала Сашу, подходила к окну, опиралась на бортик вдоль подоконника, наклонялась спиной к мужу и опять массаж поясницы. Схватки всё нарастали, скоро я уже не успевала отходить далеко от бортика. Тут пришла акушерка и опять прикатила КТГ. Лежать я очень не хотела, т.к. ощущения были довольно сильные, а лежание на спине их усиливало. Ладно, полежала 20 минут, потерпела. Лёжа во время схваток хватала мужа за руку, упиралась в неё глазами, чтобы не напрягать лицо и дышала.
Время с того момента, как отошли воды, пробежало очень быстро, буквально как будто прошло не 6 часов, а один. В половине седьмого пришла врач, посмотрела раскрытие, сказала, что мы продвигаемся, но медленно, безводный период уже приличный – почти 7 часов. Сказала, что видимо сил организма не хватает, и предложила поставить систему с энзопростом. Я молчу, не знаю что ответить, она опять – энзопрост готовит шейку, размягчает, то-то и то-то. Я очень не хотела именно ложиться под капельницу, спросила – а можно ли с капельницей ходить, а не лежать, она ответила – да, можно, но сначала нужно полежать немного, чтобы проследить реакцию организма на препарат.

Я этот препарат и свою реакцию на него знала отлично – в первых родах полностью провела лёжа под системой. Естественно, я не хотела лежать под капельницей. И потом я чувствовала, что схватки у меня планомерно усиливаются и если меня не торопить, то всё пойдёт естественно, без стимуляции. Тут я применила заранее продуманную стратегию, которую и на курсах мы отрабатывали: я попросила полчаса на то, чтобы подумать и принять решение. На нас не оказывалось никакого давления. Врач сказала – хорошо, подумайте – и ушла.
У нас был период времени, за который надо было максимально расслабиться и настроиться на раскрытие. Мы обсудили эту ситуацию с Сашей, и он поддержал меня в том, что стимуляцию ставить нет необходимости, мы чувствуем, что динамика есть, настраиваемся на дальнейшее расслабление и раскрытие.
Буквально через 15-20 минут схватки были такой силы, что у меня на пике схватки выдох получался только со звуком, и я начала петь в нижнем регистре звук «У». Помогало замечательно. Саша уже от меня не отходил, трудился над моей поясницей. В перерывах между схватками я поворачивалась и прижималась поясницей к стене, у которой стояла, в неё была замурована батарея, там было тепло и это помогало расслабиться. Я старалась максимально расслабиться между схватками: я медленно и глубоко дышала без напряжения. Выдох направляла вниз живота, стараясь расслабить бёдра, ноги, живот. Это мне помогло – вновь стали подтекать воды, схватки стали очень сильными, причём каждая схватка имела два пика подряд. Ещё между схватками муж подходил ко мне, и мы с ним просто стояли, обнявшись, он гладил мне легонько спину, было так хорошо! Вот в этот период я чувствовала, что вошла в транс – глаза почти не открывала, всё как-то на ощупь передвигалась, всё время чувствовала руки мужа.

Конечно, через полчаса, которые нам были даны на размышление, к нам никто не пришёл, а пришла врач через час, в полвосьмого. Сказала, что ей нужно пойти в отделение – всё-таки понедельник, рабочий день, а она заведующая. Я с удовольствием сказала, чтобы она шла, т.к. у нас появилось ещё время самим справиться с раскрытием, без стимуляции. Врач ушла и отсутствовала ещё около часа, или чуть больше.
Как раз за этот час мы и дошли до полного раскрытия – вдруг меня затужило, и я сказала Саше, чтобы он звал врачей. Он вышел в коридор и тут же зашёл с акушеркой и моим врачом.
Я была конкретно в трансе, но всё слышала, общалась с врачом, но практически не открывала глаза. Рассказала врачу о своих ощущениях. Она поставила меня на колени на родовой кровати (для этого спинку подняли под 90 градусов). Во время схватки она сказала мне дышать без звука – глубокий вдох и медленный выдох. Мне было трудно перестроиться с моего ритма дыхания (со звуком) на то, что она говорила. Получилось со второго или третьего раза. Врач положила мне руку на живот и поглаживала во время выдоха вниз. Рука у неё была очень мягкая, тёплая, очень приятная. И в какой то момент от этого приятного ощущения у меня схватки приостановились. Врач говорит – ну, где же схватки-то, не вижу. Я ответила, что мне так хорошо, не убирайте руку. Она сказала – хорошо, не уберу. Скорее всего, в этот момент была переходная стадия. Через 4-5 минут без схваток начались сильные схватки с потугами. Я дышала, как говорила врач и за 3-4 схватки показалась головка. У меня было интересное состояние – внутренне я была очень спокойна, в то же время сильные ощущения полностью отключили моё рацио. Я нащупала руку мужа и прижалась к ней лицом, он гладил меня по руке, по голове, говорил что-то. Это мне очень помогало. На меня нахлынула радость от мысли, что схватки уже позади, всё прошло довольно быстро, и сейчас мы пойдём рожать.

Пока мы так с ним находились на кровати (головка уже показалась, и меня положили на бок), бригада врачей и акушерок подготовили родовой стол – спинку также поставили вертикально. Прямо на кровати меня подкатили к столу и помогли перебраться на него. Муж стоял лицом к моему лицу, и я вцепилась в его руки. При потугах нужно было сдерживать потугу – дышать собачкой. Мы дышали вместе с мужем, но у меня не очень получалась лёгкая собачка, выходил какой-то запыхавшийся сенбернар - с одышкой, с рыком. Первую потугу на столе я продышала – головка опустилась, и затем втянулась обратно! Врач меня хвалит. Вторая потуга – головка опять вышла на половину и опять втянулась! Это так головка растягивала промежность, чтобы мягко и плавно выйти. Третья потуга – мы с Сашей дышим собачкой, только я чувствую, что дышу слишком глубоко, не могу продышать. Это было сильнее меня! Тужит мощно, моя собачка сдалась... Головка родилась и тут же потуга продолжилась – врач и акушерка кричат – дыши собачкой. Я не могу! Тужит очень сильно, у меня хватает сил только расслабить лицо и не жмурить глаза – Саша держал руку у меня на лице. Всё, родила тут же тельце ребёнка. Боже как легко! Порвалась немного, не продышала, сама виновата.
Я отстранилась от спинки стола и увидела доченьку, она лежала на столе между моих колен и уже дышала, тихонько попискивая. Не плакала, так мяукала тихонько.
Света яркого при рождении ребёнка не было – верхний свет, который я выключила, так и на зажгли, освещение было естественным, за окнами было пасмурное утро.

Это мы с дочей в родовой, отдыхаем. Жаль, что папа остался за кадром

Мне помогли развернуться и лечь на спину, ребёнка положили мне на живот, накрыли пелёнкой и одеялом. Она была такая тёпленькая, чистенькая, родная, так замечательно от неё пахло! Саша, подошёл к ней и так мы дальше были уже втроём, говорили с ней, она схватила меня за палец.
Пуповина была коротковата, поэтому ляля лежала на моём животе, пуповину не пережимали и не перерезали, пока не родилась плацента. Это было недолго – плацента родилась минут через 5-6. Тут же пуповину перерезали. Плацента была крупная, из двух долей. Врач сказала, что такие плаценты бывают у двоен.
Девочка родилась в 9.40 утра, вес 2900, рост 48 см. Небольшая, а ведь мне обещали на УЗИ 3500.
После рождения плаценты дочку забрали на стол для новорожденных, положили под лампу, чтобы не замёрзла. Папа стоял рядом с дочкой. Ей прочистили носик обычной спринцовкой, протёрли и запеленали.
Врач зашила мои разрывы (доча, когда выходила, держала левую ручку на правом плече и локотком задела кожу на выходе, получилось несколько разрывов поверхностных), и меня переложили на кровать. Врач нас поздравила и ушла.
Нам дали нашу лялю, я ей дала грудь, она очень активно стала сосать, глазела на нас с папой. Мы провели на кровати в родовой 2 часа. Лёд на живот не клали, раза два подходила акушерка, делала массаж. Вот так мы стали родителями во второй раз.

Мои впечатления от родов просто отличные – весь наш сценарий был выполнен!!!! Из препаратов отделались одним шприцом глюкозы с аскорбинкой в начале родов и двумя таблетками аспирина после. Ляле никаких препаратов не давали, только сделали анализы крови и УЗИ головы и внутренних органов. Всё отлично.
Наша девочка родилась очень спокойная,
с ровной круглой головкой, глазки такие ясные сразуНа фотографии Полиночке 1 неделя
были и внимательные, рассматривала нас с папой
пристально, головку с самого рождения начала
поддерживать.

Палата была вполне приемлемой, было всё необходимое, убирали хорошо, чисто, а главное – был собственный туалет и душ. Ещё удобная штука – большое кресло в палате с мягкими подлокотниками – я там все ночи просидела, когда ляля бесконечно меня сосала, а спать я не хотела (ну не могу вообще спать, когда ребёнок у груди!), читала новую Устинову. Днём приходил муж и рассказывал Полиночке сказки, а я в душе плескалась в это время. Бабушек и дедушек я в палату не пускала, хотя можно было их провести.
Я брала с собой в роддом аромамасла: после родов делала массаж ног с оливковым маслом с добавлением аромамасел кипариса и розы, носила компрессионные чулки. Отёков удалось полностью избежать, летала как птичка! Ещё было у меня масло грейпфрута, капала на себя вместо духов и на пелёнки малышки, и аромат очень приятный и от инфекций защищались.
Персонал в послеродовом отделении очень вежливый, отличные девочки-акушерки. Питание так себе, не ресторан, конечно, но есть можно – муж приносил только фрукты и кефир. Доктор приходила пару раз просто «поболтать» - мне удалось установить с ней хороший человеческий контакт. При выписке моя старшая дочка преподнесла ей букет цветов, и я даже прослезилась и обняла её, когда благодарила за помощь. Мы были дома на 4 сутки после родов.

Огромное спасибо «Ладе» и лично Ряпловым Лене и Сергею, Татьяне Невечеря, что поддержали наше стремление рожать вместе, дали знания и практические советы как настроиться на позитив и всё сделать правильно и естественно, чтобы рождение ребёнка было в радости!!
апрель 2006 г.